— Женя, хотел у вас спросить, как вы проводите лето. А потом узнал, что у вас с утра до вечера пахота, вы репетируете. С 9 июля в Сочи идет ледовый мюзикл «Анна Каренина» Ильи Авербуха, где вы играете Кити. Как вам этот опыт?

— Любимую работу тяжелой пахотой не назовешь! Я успеваю и потренироваться, и войти в форму перед шоу, и порепетировать, и погулять с друзьями, и посидеть на улице, почитать книжку в кафе за чашкой чая… Летом я наслаждаюсь в полной мере, чего, собственно, и ожидаю от Сочи. В образе Кити мне очень комфортно, поскольку она очень близка мне и по темпераменту, и по возрасту. И вообще я очень благодарна этому шоу за такую прекрасную возможность научиться кататься в паре — давно хотелось, честно говоря, но все время то руки не доходили, то страшно было.

— Каково это — будучи одиночницей, вдруг стать в пару?

— В паре с Александром Энбертом ничего не страшно! Первое время, конечно, было сложновато, все-таки я посвятила 18 лет катанию «в одиночестве», так сказать. А тут раз — человек рядом близко едет вместе с тобой! Но мне очень повезло с партнером. Саша меня учит. И он очень терпеливый. Если что-то не получается, все время шутит, подбадривает.

— Что тяжелее — сложные прыжки или поддержки, когда вы оказались наверху, на руках партнера, а лед очень далеко?

— Чисто физически мне сложнее, наверное, прыжки. Но ментально и как-то физиологически сложнее поддержки, потому что это абсолютно новое для меня. Я же всю свою карьеру каталась вертикально! А тут меня перевернули горизонтально и еще потом головой вниз. У меня вестибулярный аппарат иногда не соображает, что происходит. Будем тренироваться!

— На ваш взгляд, «Анна Каренина» — это все еще современная история?

— Что касается семейных устоев, брака, конечно, все изменилось. Но ведь это история о чувствах. Я думаю, что человеческие чувства не меняют своей сути вне зависимости от того, сколько времени прошло.

— Еще вы только что снялись в сериале «Последний аксель» в роли самой себя. Это ваш первый такой опыт? Вам понравилось быть актрисой?

— В такой крупной сцене — да. Я изначально должна быть просто консультантом этого сериала. А потом так получилось, что я в нем снялась. Консультантом я выступила формально, больше по техническим моментам, связанным с прыжками, спортом, но не более. В сценарий, содержание я не лезла, это не моя работа. Опыт интересный.

— В Токио 23 июля начнется летняя Олимпиада. В этой стране вас обожают. А что вам нравится в Японии и японцах?

— Японские фанаты любят не только меня, а фигурное катание и всех фигуристов вообще, потому что мы им дарим именно те эмоции, которые они хотят прочувствовать. На протяжении нескольких лет, когда я выступала в Японии и участвовала в шоу, я много раз убеждалась в этом. Им важно не просто увидеть сложные прыжки. И это очень сильно отличает японского зрителя от остальных. Наверное, именно поэтому все фигуристы очень ценят японскую публику. Они дарят подарочки, пишут письма, упаковывают все это в конвертики…

Это настолько мило, что равнодушным остаться очень сложно. Саму Японию я тоже люблю. Я туда попала в 14 лет. И для меня тогда открылся просто абсолютно новый мир — другая еда, другие люди, жилье, улицы, музыка… Запахи другие, растения. Другая планета! Возможно, из-за моей любви к Японии Олимпийский комитет и предложил мне стать послом олимпийской сборной России на летних Играх в Токио. С Японией меня многое связывает. К примеру, я партнер московского представительства национальной туристической организации Японии JNTO. Искренне надеюсь, что, когда ситуация с коронавирусом уляжется, я поеду в Японию. Я очень соскучилась по этой стране.

— Вы ведь японский язык учили?

— Ой, это далеко непросто! Я доучилась до стадии, что могу сама себе в ресторане что-то заказать. Это меньше одного процента от того, что нужно, но голодной точно не останусь.

— Как продвигается работа над вашей книгой? Не рано ли писать мемуары в 21 год?

— Книга еще в стадии разработки. Я делаю какие-то заметки, но глобальная работа еще не проведена. Да, мне всего 21 год, но мне есть что рассказать. Очень много всяких было и приключений, и светлых моментов, и не очень. На книгу точно наберется. Были значимые события в жизни, детали которых люди не знают: о чем я думала, что именно я чувствовала, с кем я разговаривала, кто мне помог, кто, наоборот, мешал в той или иной ситуации. Я ненавижу слово «откровение» — откровенничать я могу только с подружками. А это будет рассказ в стиле интервью — я сажусь и рассказываю, например, что произошло на Олимпиаде, как это все выглядело.

— Мир большого спорта жесток?

— Знаете, я пару раз была на светских мероприятиях… И с уверенностью в 100% могу сказать, что в спорте есть взаимоуважение. Это, я думаю, самая главная составляющая спорта вообще. Мы, спортсмены, — честные. В нашем мире фигурного катания нет такого, как в шоу-бизнесе, когда кто-то к кому-то подошел, обозвал, и потом другой другого тоже обозвал, из этого сделали новость, похайпились, и все супер, все классно. Зачастую такие ходы носят пиар-характер, и на самом деле никто ни с кем не ругается.

В спорте такое с трудом представляю. И я не могу сказать, что спорт — это прямо жестокость. Да, Этери Георгиевна (Тутберидзе, тренер. — Ред.) всегда говорила, что спорт — это добровольное насилие над собой. Возможно, по физическим показателям можно сказать, что спорт жесток, потому что существуют травмы, в том числе ментальные, «кирпичные стены», через которые нужно лезть и перепрыгивать через свою голову, чтобы стать лучше и лучшим. Но именно жестокости, чтобы человека взять и закопать одним словом или фразой, оскорбить его, — нет. И я горжусь, что я занимаюсь этим делом. Я уважаю людей, они уважают меня, даже если мы соперники. Так и должно быть, я считаю, в жизни.

— С одной стороны, травмы, с другой — медали. Как спортсмены со всем этим справляются, будучи еще детьми?

— Я, наверное, очень многих сейчас разозлю — и юных фигуристов, и их родителей… Но с детским мышлением и с детским мозгом намного легче совершать спортивные подвиги. Когда ты еще не понимаешь, что ты делаешь что-то сверхъестественное. А когда ты уже взрослый, мозг такой: «Боже мой, ты прыгаешь на замороженной воде! Подпрыгиваешь и крутишь три-четыре оборота в воздухе и приземляешься на одну ногу! Это же ненормально!» Ты начинаешь это потихонечку понимать. И как раз тогда появляются «кирпичные стены», которые нужно пробивать.

— Вы помните, как потратили первые призовые?

— Все пошло в дом. Потратила на ремонт, на покупку техники, потому что мы не всегда могли себе это позволить. Я никогда это особо не афишировала — не люблю, когда люди выставляют напоказ свое непростое материальное положение: «Смотрите, мы такие бедные, нам так тяжело». Но еще есть дети в Африке, которым, мягко говоря, тяжелее будет. Я никогда на это не жаловалась. И тем более это дела давно минувших дней. Мои мама с бабушкой приложили огромные усилия для того, чтобы я занималась фигурным катанием — а это коньки, лезвия, платья, оплата хореографии, тренера.

И когда я получила первые призовые, у меня уже было осознание того, что, наверное, вот это то, ради чего я все это делала. Это превратилось в мою профессию, и пришло мое время помогать семье.

— Известность стала для вас испытанием? Всюду наверняка подходят поклонники, даже если вы обедаете в ресторане.

— Я в такие моменты отказываю — надеюсь, что люди на это не обижаются. Для меня очень важны личные границы. Если я с набитым ртом, ко мне не нужно подходить фотографироваться. Это работает и в другую сторону — я сама не буду подходить к человеку, который жует еду. А когда я иду по улице, в наушниках или с друзьями общаюсь — да, пожалуйста. Я запросто остановлюсь, сфотографируюсь, пообщаюсь.

— Вы можете себе позволить хотя бы иногда побыть легкомысленной? Съесть ведерко мороженого или бургер? Или спортивный режим — это навсегда?

— У меня отношение к еде такое: еда — это еда. Нет плохой, нет хорошей, есть количество и качество. Мне ничто не мешает пойти и съесть бургер, но я съем его не из «Макдоналдса», а, например, из мраморной говядины. Я могу делать все, что я хочу. Я могу быть легкомысленной, но не люблю ею быть.

— У вас есть собственный бренд EvgeniaMedvedeva и там была коллекция одежды «Катаемся за еду». Название — суровая правда жизни?

-Это забавная фраза, которую я сказала Этери Георгиевне, когда мне на лед кидали шоколадки после выступления. Пошутила, даже не ожидала, что звук попадет в эфир. В итоге мы сделали шуточную коллекцию с этой фразой. Но у нас много и другого. К примеру, недавно мы создали капсульную коллекцию худи «Фитнес в удовольствие» с воодушевляющими цитатами, чтобы помочь девушкам научиться получать удовольствие даже в самой сложной ситуации. Мы стараемся вдохновить их получать удовольствие именно от процесса, а не только от результата. Это совместная линия с известными мотивационными блогерами — среди них основательница поддерживающего женского комьюнити и автор движения «Телозамес» The Girl Talk Club Настя Грабович и психолог команды проекта «Стыдно» Вероника Монахова.

— Отличается ли нынешняя Евгения Медведева от той, которая уезжала тренироваться в Канаду?

— О, да! Это другой человек вообще абсолютно. Сейчас я могу сказать, что я — уверенный в себе и опытный, более разумный человек. Прошло три года. За три года можно ого-го сколько всего поменять. Мне кажется, даже если бы я сидела на одном месте, ничего не делала, я бы все равно поменялась и стала другим человеком за это время.

— Что вам может поднять настроение? Ведь даже у самых собранных и цельных людей бывают минуты грусти.

-Моя собака и музыка. Популярная, которая сейчас из каждого утюга играет.

— Сердце Евгении Медведевой свободно?

— Сердце свободно. Но меня абсолютно не интересуют сообщения в директ «Пойдем погуляем». Такое для меня неприемлемо. Так что извиняюсь заранее.

Источник: Teleprogramma