— Не было у Вероники Меренковой/Даниля Галимова усталости на финале Гран-при среди юниоров в Сочи? Последний старт сезона все-таки.

— Усталость, конечно, есть у всех спортсменов, но я бы не говорил об этом в контексте данной пары. Ребята были настроены на финал Гран-при, на результат, усиленно готовились к турниру.

Сезон сложился не совсем так, как хотелось бы. Был последний шанс хорошо выступить, попасть в сборную. Не сказал бы, что пара превзошла ожидания, но они большие молодцы. Это их лучшее выступление в сезоне.

— А что не получилось на первенстве России? Конкуренция была одинаковая, сравнивая с финалом Гран-при.

— В первую очередь, не справились с нервами. Это проблема всего прошедшего сезона. Готовность была неплохая, но появились психологические проблемы, нервы.

— В некоторых группах работает спортивный психолог. Вы не практикуете подобное у себя?

— У нас нет своего спортивного психолога. Но знаю, что Вероника занимается со специалистом.

— Ваше отношение к работе спортсмена с психологом?

— Лишь бы помогало. Если идет на пользу, то почему нет? Сейчас я вижу, что Веронике это помогает. Я, будучи спортсменом, не работал с психологом, справлялся своими силами.

— Ещё одна ваша интересная пара — Акопова/Рахманин. Что с ними происходит сейчас? Была череда травм у обоих спортсменов.

— Тренируются. Травмы, к счастью, не беспокоят. Ребята работают, но находятся в раздумьях — что делать дальше. Немного перегорели, плюс травмы шли чередой одна за другой на протяжении двух лет. За это время соперники сильно спрогрессировали, сейчас Карине и Никите будет тяжело бороться за высокие места.

— Что вы им говорите? Когда фигуристы в подвешенном состоянии.

— Ребята уже не маленькие, это их жизнь. Я с ними разговариваю как со взрослыми и советую принять между собой взвешенное, правильное решение.

— Мое мнение: их потенциал был выше, но из-за травм не удалось полностью реализоваться на данный момент.

— Согласен, они могли показать больше. Особенно обидно за хорошие постановки, которые не удалось показать на соревнованиях в полную силу, в самом лучшем исполнении.

— Для понимания: как часто сейчас они выходят на тренировки?

— В обычном графике — шесть дней в неделю. Они все еще кандидаты в сборную, работают на тренировках.

— В прошлом году они объявили о помолвке. Как это повлияло на профессиональную деятельность?

— После этого события случился эмоциональный подъем, они стали кататься намного лучше, но потом все вернулось на круги своя. Вначале всплеск был заметен. Я по-человечески рад за ребят, они нашли друг друга, живут вместе, ладят.

— С высоты своего опыта не давали советов? Вы уже долгое время в браке с фигуристкой Евгенией Тарасовой.

— В семейную жизнь стараюсь не лезть. Если спрашивают совета — конечно, даю.

— А вообще, часто спортсмены обращаются к вам с необычными просьбами, возможно, не связанными со спортом?

— Бывает. Иногда смотришь на ребят и понимаешь, что что-то у них не так. Напрямую спрашиваю: что случилось? Выясняется, что произошло какое-то событие.

Всегда надо говорить, не стоит держать в себе. Я за то, чтобы спортсмены делились жизненными проблемами, трудностями. Ведь это отражается на работе. Но у каждого должна быть своя личная жизнь, не связанная со спортом.

— Давайте поговорим о ваших международниках. Показалось, что Марию Павлову/Алексея Святченко порезали по баллам на чемпионате Европы. Согласны с этим?

— Было такое ощущение, и я говорил об этом. Они катались на большие баллы, должны были получить лучшие оценки. Грубых судейских ошибок не было — все в пределах правил. Просто везде как будто чуть-чуть придержали. Я пришел к выводу, что сказался недостаток рейтинга, узнаваемости, страна не самая фигурнокатательная. Все эти нюансы повлияли на итоговый результат.

— Ребята заняли 4 место на чемпионате мира. Это их потолок на данный момент?

— Не считаю, что это их потолок. Сейчас они делают практически максимальный технический контент, но мы можем и будем усиливаться в плане второй оценки, катания, постановок. Также они могут делать более сложные прыжки. Есть куда расти, и я уверен, что это не их предел, ребята могут занимать самые высокие места. Могли бы быть выше? Если бы соперники ещё ошибались. Но это не предел их возможностей.

— Видел зарубежную статью, что венгерская федерация обязала приезжих фигуристов изучать язык. Это действительно так?

— Да, чтобы получить документы для выступления на Олимпиаде, они должны сдавать экзамен по языку, сейчас ребята занимаются с репетиторами. Считаю, что это правильно. Если ты представляешь честь другой страны — должен знать язык, историю государства. Такая методика во многих странах, в той же Германии.

— Чтобы выступить на Олимпийских играх, нужно получить паспорт страны. Мария и Алексей в процессе получения документов?

— Да, в процессе получения гражданства. Для этого и учат язык. Конкретных дат по выдаче паспортов нет, все в процессе. На наших ребят в федерации надеятся, идут навстречу, поддерживают.

— Пара второй год вместе. Прогресс заметен, сравнивая с дебютным сезоном?

— Они прогрессируют, здорово выступили на двух этапах Гран-при, попали в финал. Достойно выступили на чемпионате Европы (4-е место. — Прим. «Матч ТВ»). Добавляют в стабильности, потихоньку становятся все более интересными.

Мы боремся с компонентами, каждый раз после соревнований подходим, спрашиваем, чего не хватает, судьи высказывают свои пожелания. Будем работать над этим, возможно, привлечем в тренировочный процесс разных постановщиков, которые смогут добавить в программы что-то свое. Ребята сейчас делают максимум от своих возможностей.

В целом первый год уходит на то, чтобы притереться друг к другу, второй сезон бывает тяжелым. У ребят были травмы, не без сложностей. Но сейчас пара хорошо друг друга чувствует, и можно сказать, что они довольно скатанны.

— Вторая ваша международная пара — Дарья Данилова/Мишель Цыба.

— С ними интересно работать, Мишель — европеец, но говорит по-русски, они много времени провели в нашей стране. Мы с ними решаем свои задачи, стараемся помочь максимально раскрыть свой потенциал. В летний период сборы они проводят вместе с нами. Во время сезона приезжают — между соревнованиями, когда есть время. Иногда остаются в Голландии, чтобы было легче передвигаться по турнирам.

— Что не получилось у этой пары на ЧМ (14 место)?

— Не получился прыжок в короткой программе, хотя на тренировках в последнее время стабильно все исполняли. Попали в первую разминку перед произвольной, ещё и первыми катали — от этого оценки чуть зависят. Хотя произвольную достойно исполнили, с одной ошибкой. Мы довольны ребятами, хорошие прокаты, но над прыжковой частью надо работать — это такое тонкое место для них. Я вижу прогресс, думаю, что они могут добавить в прыжковой стабильности.

— Мишель — европеец. В чем его отличия, сравнивая с российскими ребятами?

— Он старается получать от всего удовольствие, порой ему тяжеловато через силу себя заставлять что-то делать, но без этого никак. Мы объясняем, что ради результата нужно переступать через себя.

— Многие российские спортсмены отмечали, что турниры для них — это стресс, некая битва, а европейцы относятся проще.

— Сто процентов, они приезжают на турниры, как на праздник. По себе помню: до соревнований несколько дней находился в огромном напряжении, у иностранцев такого не было. Я считаю, что это их плюс, нам нужно стремиться к такому восприятию вещей.

В то же время замечал, что заканчивается тренировка — и наши ребята сразу уходят, а иностранцы почему-то более ответственно относятся — после основной работы бегают вокруг арены, тянутся, хотя никто не заставляет. Чисто для себя.

— В российском фигурном катании вас знают все. Нет желания доказать свою тренерскую состоятельность за рубежом?

— Не знаю, насколько меня знают в Европе, в узких кругах-то точно имеют представление. Мне и в России есть что доказывать. Я не так давно работаю тренером, есть точки профессионального роста, много целей и задач поставлено перед собой.

Признаюсь, хочется с нашими спортсменами доказать на мировом уровне. Да, пока нет такой возможности, работаем внутри страны, иногда выбираемся на международные турниры с ребятами из других стран.

В России сложнее добиться признания того, что ты хороший тренер, если сравнивать с мировым уровнем. Там, если ты имеешь каких-то достойных спортсменов, сразу едешь на чемпионат Европы, чемпионат мира, показываешь себя. А если твои ученики отобрались на Олимпиаду, то ты становишься Olympic coach — это ценится у них. В нашей стране попробуй пробейся на Олимпиаду!

— Конкуренция внутри страны сейчас очень серьезная, даже на юниорском уровне.

— Да, это и здорово, и удивительно: без выхода на международную арену много сильных юниоров, старшие не отстают. Многие юноши и девушки могут дать фору взрослым ребятам.

— Парам непросто дается переход на взрослый уровень.

— Тяжело сейчас сразу выстрелить на взрослом уровне, ворваться в призеры. Давайте честно: пары, которые занимают первые места — топ, их тяжело сдвинуть. Пока они катаются на своем уровне, тяжело конкурировать. В наше время было полегче, могли сразу прорваться и заявить о себе.

— Давайте конкретизирую, речь об Анастасии Мишиной/Александре Галлямове и Александре Бойковой/Дмитрии Козловском?

— Именно. И сейчас за ними сразу идет тройка пермских пар, которые демонстрируют высокий уровень.

— Ранее вы рассказывали о влиянии матери на вас как на спортсмена. Сейчас обращаетесь к ней за советами (мать Федора — один из первых тренеров Анастасии Мишиной и Александры Бойковой)?

— Иногда советуюсь. Её тренерский опыт в разы выше моего, я всегда готов выслушать её мысли по работе, воспитанию спортсменов. Это все происходит в формате обычного бытового разговора, в котором порой заходит речь о фигурном катании.

— Два года назад в интервью моим коллегам вы называли себя мягким тренером. Что-то изменилось?

— Да. Недавно прислал кому-то видео упражнения с тренировки, и человек ответил, что впервые услышал, как я кричу. А я даже не заметил, давал какие-то указания. Я же не просто так это в интервью говорил, значит, считал, что нужно применять больше жесткости, строгости. Осознанно стал работать в эту сторону. Но к каждому нужен индивидуальный подход.

— Бывали ситуации, когда вы где-то перегнули палку и осознали это через какое-то время?

— Нет, я стараюсь следить за своим поведением. Если такое случится, то я обязательно поговорю с фигуристом, извинюсь. Спортсмены, прежде всего, личности — и нельзя перебарщивать. Я всегда контролирую эмоции, главное — не оскорблять никого.

— Вы считаете, что нынешнее поколение фигуристов профессиональнее относится к делу. Можете вспомнить, когда вы, будучи спортсменом, что-то сделали не так?

— История на поверхности: перед Олимпиадой сломал ногу. Ехал на велосипеде, по сути, не нарушал режим. Я не очень хорошо езжу на двухколесном, возможно, не стоило тогда этого делать. Но случилось так, как случилось.

— Насколько вы вовлечены в мировое фигурное катание?

— Слежу за парами, конечно. Основные старты стараюсь смотреть. В одиночном катании, в танцах на льду наблюдаю за сильнейшими представителями.

— Как оцените состояние парного катания за рубежом?

— Была определенная яма, уровень упал после Олимпиады-2022. Чемпионат Европы с одинарными, двойными прыжками смотреть было тяжеловато — все это казалось несерьезным.

Сейчас уровень немного выровнялся. Конечно, не так, как было с нашими фигуристами, но все-таки. Это связано с тем, что после Олимпиад кто-то заканчивает карьеры, кто-то меняет партнеров и так далее. Сейчас появляются новые пары, все хотят отобраться на Олимпиаду.

— В парах нет ярких имен.

— Согласен. Есть несколько пар, которые находятся на одном уровне и могут конкурировать между собой. Это тоже некий показатель — нет ребят, которых можно назвать даже в будущем легендарной парой, как: Волосожар/Траньков, Савченко с любым партнером, даже как Суй Вэньцзин/Хань Цун. Это были суперпары, чьи программы будут пересматривать и равняться на них. Сейчас таких дуэтов нет, есть только несколько равных дуэтов хорошего уровня, которые, на мой взгляд, не выделяются.

— Вы родом из Петербурга. Как сейчас вам работается в Сочи? Не тяжело заставить себя что-то делать в таком климате и условиях?

— Первое время так и было: не оставляло ощущение, что ты приехал на какой-то сбор, но это проходит через пару месяцев. У ребят такое тоже замечал: сначала чувствуют себя, как на отдыхе. Потом уже обустраиваются и воспринимают иначе, приходится приводить себя в порядок, тренироваться на максимум.

Привыкнуть к климату, погоде, людям — несложно. Мне нравится здесь, я люблю море, горы. После тренировок можно просто сидеть и смотреть вдаль. Это вдохновляет.